ГЕОГРАФ ГЛОБУС ПРОПИЛ

По степени ассоциаций и концентрации размышлений, идей, чувств, в нем заложенных, спектакль молодого, душевно открытого и отважного режиссера Максима Кальсина (Омский государственный драматический «Пятый» театр) «ГЕОГРАФ ГЛОБУС ПРОПИЛ» — несмотря на юмористический пролог и обилие юмора в тексте –  исполнен поистине чеховской грусти…

…А роман Алексея Иванова, по которому поставлен спектакль, — неординарное явление на российском литературном горизонте.

По мнению постановщика спектакля,  интеллектуала и максималиста, в 2012 году, кстати, ставшего главным режиссером Магнитогорского академического театра драмы,  роман «Географ глобус пропил» — это уже «живая российская классика». Жизнь рассудит, насколько близко к истине это утверждение. Но хотелось бы, что Максим Георгиевич был прав.

Но в типичной истории страждущего российского молодого интеллигента 90-х, рискнувшего податься в школьные учителя, с его запутанной личной жизнью, природной  ершистостью, «избыточной» добротой (или любвеобильностью), врожденной порядочностью и истинным благородством, которые он периодически пытается отчаянно залить-запить, вместилось довольно много такого, что тревожит умы и сердца не одного поколения россиян. И хотя спектакль адресован молодым – и именно у них встречает наиболее отчетливый резонанс – поколения 70-60-50-40-летних тоже не могут на него не откликнуться.

Ибо это размышление о человеке.

О стране.

О мире.

 Для тех, у кого не произошло духовного контакта с театром и его спектаклем вечером 27-го сентября на фестивале «У Золотых ворот», оставим пояснительно-утешительный комментарий, что реалистический принцип проживания   героев на сцене с бытовым «пробалтыванием» бесценного текста  лишил часть зрителей возможности заинтересоваться и романом, и спектаклем. Жаль. Очевидно, театр привык к  камерной сценической площадке… Проще говоря, не все было слышно. Однако довольно большая часть зала дышала и чувствовала с героями спектакля в унисон, а это дорогого стоит.

До приезда омичей мы с большим воодушевлением знакомились с историей создания постановки, взахлёб читали роман, восхищались МАКСИМализмом МАКСИМА Кальсина, который отправился со своими актерами сплавляться по сибирской реке с порогами (!), дабы по-настоящему, с риском для жизни пережить те же стрессы и победы, которые пережили юные герои романа вместе со своим учителем Виктором Служкиным… Именно тогда они стали настоящей командой. И эта командная сплоченность и самоотверженность, чувство запредельной отеческой заботы ответственности режиссера по отношению к тем, кого он «приручил» (термин, разумеется, из Экзюпери), — всё это ощущается по сей день, хотя спектаклю уже почти два года.

Понятно, что гениальную прозу перевести на сценический язык – дело архисложное. Тем более, когда повествование ведется пусть не от первого лица, но с проникновением до донышка во внутренний мир главного героя. Перевести иные непростые, глубинные ощущения, настроения в визуальный ряд помогла  хореография Ирины Горе, чей уморительно — забавный хореографический пролог  в поезде блестяще пародировал абсурдность и социальный бедлам 90-х, а «Танго отчаяния» и «Танец несбывшейся любви» — так условно обозначим эти хореографические акценты в ходе спектакля-оказались попытками визуализировать уже совсем иное – трагические состояния и потрясения героев…

Сценографическое решение (художник Алексей Вотяков) с использованием видеопроекции и живой воды на сцене – оригинальное и фантасмагорическое. Сцены сплава по реке на плотах, сцена бури и ненастья – всё это впечатляет. При этом сценографу с режиссером удается уйти от бытового правдоподобия, особенно в кульминационной сцене любви прекрасной,  но не сбывшейся (танец Маши). Здесь пространство обретает мощь и масштабы Ниагарского водопада. Не менее любопытно оформление первого действия, где поезд жизни присутствует во всех перемещениях героя. Причем, низковатый потолок символического вагона, поначалу воспринятого как красивый и комфортный, под которым происходят все события в поезде, в школе, в квартирах – и в юношеском прошлом Служкина тоже —  постепенно начинает давить своей «усредненностью». Потому-то так головокружителен прорыв к небесам, когда юные туристы выходят к реке…

Актерский состав спектакля  молод. Актеры обаятельны и органичны,  хотя конкретизировать характеры удалось не всем. Зато вполне отчетливы и забавны типажи. Колоритны уже на уровне характеров  Алексей Погодаев (Будкин) и Евгений Фоминцев (Служкин), в образе которого достаточно отчетливо сквозит традиция русской литературы, которой так интересен и мил герой, выпадающий из общей среды, воюющий с ней, который когда-то в литературоведении  назывался «лишним человеком», а  в романах  –  Героем Нашего Времени…