В Омском Пятом театре появился спектакль «Зойкина квартира» по одноименной пьесе Михаила Булгакова  в постановке петербургского режиссера Анатолия Праудина.

Красный квадрат на фоне черного прямоугольника, образованного шкафами-комнатами. Сие произведение абстрактного искусства имеет множество интерпретаций. Здесь это, прежде всего, Дворец Всеобщего Пролетарского Счастья, построенный, по сути,  из кубиков.  И очень похожий на игрушечный дом для кукол. Между людьми и куклами в этом булгаковском балаганчике часто тянет поставить знак равенства.

Времена нэпа во многом созвучны сегодняшним дням.  В пьесах тех лет процесс внутреннего человеческого разрушения из-за временного зазора становиться гораздо рентгеноскопичнее. «Люди договариваются между собой о некоем законе жизни, который приходит в дикое противоречие с личностью. Начинается схватка, где нет победителя» — размышляет Анатолий Праудин. Зойкина квартира —  как раз выражение конфликта между личностью и общественным договором.

Ясно чувствуется, что «это все про нас». Строительством Дворца Всеобщего Пролетарского Счастья  занимаются гастарбайтеры. Они все время мешают действию стуком и шумом, постоянно переставляют красные  коробки-комнаты.  Остальные заняты важными делами – разглагольствуют и радуются жизни. И регулярно посещают  Зойкину квартиру.  А Великая Стройка остается явлением абсолютно параллельным.

Анатолий Праудин развил возможности, заложенные в пьесу автором, и это вылилось в гротеск. Исходные полуготовые действующие лица требовали серьезных уточнений – кто такой, к примеру, Мёртвое тело. В результате персонаж развился в Троцкого, Роббер – в Луначарского.  То есть посетители Зойкиной квартиры оказываются первыми людьми государства. Опять получается – тот, кто устанавливает правила, говорит одно, а живет совсем по-другому.

Потому таким фальшивыми кажутся интерьеры в красных «революционных» тонах (именно на алую шаль  меняет свою серую накидку Алла Вадимовна, согласившись работать в «мастерской», и ложится в ящик – как в гроб). Столько же неестественна и ставшая лейтмотивом бодрая песня «Наш паровоз вперёд летит, в коммуне  остановка». Похоже, этот поезд в огне, и бежать при всем желании некуда.

Участвовать в этом шоу, обеспечивая его музыкальное сопровождение, будет даже тот, кому оно глубоко неприятно – «бывший граф» Абольянинов, большую часть времени  сидящий, закрыв глаза и откинувшись к стене.

Сквозь серый туман реальности периодически пробивается луч мечты – свет фонарей на недостижимом парижском бульваре.

Финал спектакля удивляет. Все скелеты из шкафов уже извлекли, и сами шкафы унесли куда-то, а двое – беспринципная и легко пользующаяся окружающими Зоя Денисовна Пельц ( Лариса Гольштейн) и живущий в морфийном сне Абольянинов (Сергей Шоколов) сидят обнявшись, в ожидании  отнюдь не радужного будущего. Значит,  даже  в разрушенных душах может остаться что-то живое, и имя ему – любовь.

Газета «Культура»
17.11.2012
Елена Мачульская, Омск